Королевский карнавал - Страница 4

К оглавлению

Гур протянул кружку:

– Отличный рассол, ваше мыш-ш-ство. Испейте на здоровье.

– Пробовал из моей кружки? – нахмурился король.

– Не имел такой чести. Догадался по запаху.

Кис пригубил и сразу же выплюнул.

– Тьфу!.. Кислятина какая!

– Это первый глоток, ваше мыш-ш-ство, – мягко убеждал Гур. – Со второго привыкнете.

Но король выплеснул все на пол.

– Неси из другой бочки.

Гур подумал: «Где ее взять – другую? Последняя осталась». Но бодро ответил:

– Слушаюсь, ваше мыш-ш-ство. – И снова убежал.

Король подошел к зеркалу, тщательно осмотрел лицо. Да, морщины, морщины. Родинка растет возле носа. Он выдернул торчащий из ноздри седой волосок.

– Кир, одень меня, причеши, словом, приведи в порядок: буду проводить летучку.

– Перед завтраком?

– Кусок в горло не лезет. Завтрак перенесем на обед, а обед на ужин. Короче говоря, одевай и рассказывай.

– Что рассказывать, ваше мыш-ш-ство?

– Сам знаешь. И давай, чтоб было поинтереснее. Не стесняйся, говори невзирая на лица. Я ведь считаю тебя своим самым любимым лакеем, Кир.

– Но вчера, – в голосе лакея прозвучала нотка некоторой обиды, – вы назвали самым любимым Гура. И медаль он получил пятой степени, а я шестой.

– Одно дело – вчера, другое – сегодня. А насчет медали – чепуха. Какая под руку попалась, такую и всучил.

– Вы хотели сказать – «вручил»? – переспросил Кир, снимая с короля халат.

– Запомни, я всегда говорю, то что хотел, – ответил король, представши перед лакеем в широких сатиновых трусах и майке. – Но твой вопрос, дружок, не лишен основания: в Мышландии говорят «да», думают «нет», а делают ни «да», ни «нет». Изворотливость – норма нашей жизни. – Он почесал в затылке. – Не принимай близко к сердцу, Кир. У меня хреновое настроение: плохо выспался.

Лакей надел на короля тонкую рубашку с кружевными манжетами.

– А я всегда плохо высыпаюсь, ваше мыш-ш-ство.

– Это хорошо. Спасибо, Кир. Ценю твою солидарность... Ну, говори. Выкладывай, что узнал. Только не вешай мне лапшу на уши.

– Я?.. Ваше мыш-ш-ство...

– Кстати, если б этим не занимались все остальные, в нашем королевстве не было бы так плохо с макаронными изделиями. Итак, я слушаю...

– Я вначале спою. Можно?

– Валяй.

И зазвучала песенка:

О, мой король! Лакей ваш Кир
Готов облазить целый мир,
Чтоб выложить, как на духу,
Всю правду-матку.

   Кто что сказал, кто что спросил,
   Кто как моргал, кто как смешил,
   Я поскорее вам «стук-стук» –
   И все в порядке.

Закончив петь, Кир внимательно оглядел на короле рубашку, снял волосок и, понизив голос, проговорил:

– Ваше мыш-ш-ство, лакей Гур – мерзавец. Он травит про вас анекдоты.

– Остроумные?

– Не столько остроумные, сколько пошлые.

– Расскажи.

– Я это... это самое... позабыл.

– Значит, чепуховина. И вообще, что ты начинаешь с Гура? Есть птицы поважнее.

– Конечно, конечно. – Кир натянул на короля штаны. – Господин главный советник мерзавец еще похлеще. Он старается дать вам неправильные советы, чтобы вы принимали неправильные решения, из-за чего роптал бы народ.

– А я так ценю советника. Он хочет меня свергнуть?

– Что вы, ваше мыш-ш-ство. – Кир застегнул на короле пояс с большой пряжкой. – Ну кто бы вас заменил на этом троне?

– С какой же целью он волнует народ?

– С тем, чтобы в час опасности дать вам правильный совет, и чтоб после этого вы ценили господина главного советника еще больше. – Кир надел на ноги Кису туфли на высоком каблуке.

– Каков шельма! Но все же он ценит то, что я его ценю. Это хорошо. Кто следующий?

У Кира было досье своего рода на каждого. Поэтому он даже растерялся от обилия нахлынувших чувств. Но только на миг.

– Я уже не говорю, ваше мыш-ш-ство, – продолжил он, – какой злостный расхититель казначей. Он без конца ворует деньги. – Кир достал платок, смахнул с королевских туфель пылинки.

– Это плохо, – заметил король, и в лице его появилась какая-то тревога, однако он тут же прогнал ее, восстановив прежнюю безмятежность. – Но постой, значит, наши запасы золота бесконечны? Это хорошо. Скажи, голубчик, а что, казначей, так любит деньги?

– Больше жизни. – Кир убрал платок.

Вопросы короля казались ему иной раз слишком наивными, что приводило лакея в недоумение. «Но ведь на то и король, – пришел к выводу Кир, – чтобы разыгрывать из себя шута, когда становится невмоготу от серьезных проблем. Наверное, так во всех королевствах: король любит играть роль шута, а шут – короля. Но ты, дружок, – предостерег он себя, – не забывай, что лакею нельзя играть в королевские игры по тем же правилам, а стало быть, не расслабляйся».

– Больше жизни... – хмыкнул Кис. – Откуда ты знаешь?

– Иначе бы он не подвергал себя риску быть казненным.

– А в карты проигрывает без сожаленья. Я даже сказал бы – с радостью.

– Вы всегда играете по копейке. Казначей доставляет вам удовольствие выиграть горсть монеток, зато ворует деньги мешками.

Король собирался возразить, ибо ему не хотелось разочаровываться в казначее, к которому он привык, но ворвался Гур все с той же кружкой.

– Ваше мыш-ш-ство, – закричал он с порога, – отведайте этого рассольчика. Пока нес, слюнки побежали.

Король брезгливо поморщился.

– Надеюсь, не в кружку?

Рассолом он остался все же доволен.

– Совсем другое дело, – сказал Кис. – Я сразу почувствовал себя лучше. – Теперь ты, – он повернулся к Киру, – ступай и зови всех на летучку.